Не придуманная история о том, как казах Арман и дунганин Харсан ценой собственных жизней спасли мальчика.

На днях, перебирая свои архивные материалы, наткнулся на уже пожелтевшие исписанные листки бумаги. Это был мой незаконченный рассказ о судьбе одного аксакала по имени Арман-Харсан. Решил, что сегодня самое время довести дело до логического конца и поведать об этой печальной, но поучительной истории.

…Вторая половина 60-х годов прошлого столетия. Я тогда еще был школьником. По нашей улице, через несколько домов, жил дедушка. Несмотря на возраст (ему было где-то 70 лет), всегда подтянутый. Ходил ровно. Слегка прихрамывал на правую ногу, а посему всегда опирался на тросточку. С аккуратно зачесанными назад седыми волосами, короткой бородкой и круглыми очками он походил на школьного учителя. Несмотря на то, что жил один, в доме у него всегда были порядок и чистота.

И готовил всегда вкусно. У него во дворе была круглая печка. По вечерам разжигал костер и постоянно что-то стряпал, жарил, варил. Собирал нас, мальчишек, и угощал. Особенно нравилась нам лапша. Однажды, во время очередной трапезы, Арман-Харсан ата объяснил нам, что это дунганская лапша. А когда мы поинтересовались, почему она так называется, рассказал:

- Есть такой народ – дунгане. Это их национальное блюдо. Там, в ауле, где я родился (при этом он указывал куда-то на юг, в сторону Алма-Аты), мы жили с ними вместе. Они - искусные повара. Вот и нас, казахов, научили.

И о самих дунганах нам поведал. Что они переселенцы из Китая. Похожи на китайцев. И язык почти как китайский. Но они мусульмане. Очень трудолюбивые и мирные люди. Раньше в ауле занимались только скотоводством, питались, в основном, мясом и молочными продуктами. Когда приехали дунгане, они занялись земледелием: начали пахать, сеять, заводить огороды. И тогда у нас появились овощи и даже фрукты.

- Дунгане – это мусульмане, имеющие сильный иман, - подытожил он свой рассказ. – Знаете, что такое иман? – Это вера во Всевышнего Аллаха. Поэтому они стараются не пить, не курить, вести правильный образ жизни, держаться подальше от греховных вещей, делать доброе, хорошее.

Как-то один из мальчишек спросил у него:

- Ата, а Вы - дунган?

На это он ответил:

- Нет, внучек, я – казах.

- А почему у Вас такое имя?

Сделав большую паузу, сказал:

- Сейчас расскажу вам одну судьбоносную для меня историю и вы поймете, почему. Это произошло много лет назад. Мне тогда, наверное, где-то лет двенадцать. Мой отец был верующим человеком и мечтал, чтобы я читал Коран. И он решил отправить меня на зиму к своему дальнему родственнику, мулле, чтобы тот научил меня арабскому языку.

Отец попросил отвезти меня в этот аул, который находился где-то в 27 километрах, своего младшего брата, моего дядю Армана. А он предложил съездить с ним своему другу-дунганину Харсану. Они были очень близкими и считали себя назваными братьями. Такое отношение между ними сложилось после того, как несколько лет назад оба попали в беду, но остались целыми и невредимыми благодаря тому, что не бросили друг друга. На тот момент им было, наверное, около тридцати лет.

Отец подготовил сани с соломой, запряг лошадь. Прихватили небольшой теплый тулуп - на всякий случай. Тронулись в путь. Время было где-то послеобеденное. Погода стояла тихая, но мороз - под 30 градусов. Они сидели впереди, управляя лошадью, а я сзади, спиной к ним. Не знаю, сколько проехали, но заметил, что стало темнеть… Дядя подстегнул лошадь, и она побежала быстрее. Вокруг – сплошная белая степь.

Неожиданно почувствовал удар, и сани свалились на бок. Я оказался в снегу. Там же лежали дядя Арман и дядя Харсан. Лошадь тоже лежала на боку, брыкая ногами. Дядя подбежал к ней и закричал: «У нее нога провалилась в нору!». Когда с трудом вытащили, увидели, что она сломана. Я не мог знать, насколько все это серьезно, но по их тревожным лицам догадался, что дела плохи. А тут еще степь погрузилась в темноту. К тому же, подул сильный ветер.

Из их прерывистых разговоров понял, что мы находимся где-то в середине пути: в обе стороны, примерно, по пятнадцать километров. Идти пешком – мало шансов: темнота, можно сбиться с пути, да и сильный ветер. Остаться…

Ежась от холода, со страхом следил за взрослыми. Они о чем-то переговорили и подошли к саням. Освободили их от лошади. Поставили на бок, так, чтобы защищали от ветра. Постелили на снег солому. Какое-то время они просто двигались, ходили вокруг саней и лошади. И меня заставляли делать тоже. Потом плотно, с головой закутали меня в толстый тулуп и уложили на солому. Позже почувствовал, что они легли с двух сторон от меня, плотно прижавшись телами и обхватив руками. Вначале испытывал страх, чувствовал, что вот-вот заплачу. Но потом, согревшись, незаметно заснул. Мне казалось, что я несколько раз просыпался и вновь погружался в сон.

В один момент от сильного озноба открыл глаза. Не знаю, сколько прошло времени, но отодвинув ворот тулупа, зажмурился от света. Еще через какое-то время донеслись звуки, похожие на ржание лошадей. А потом и человеческие голоса. Подумал, что это мой дядя Арман с другом. В следующую минуту услышал какой-то хруст, как будто что-то от меня отрывают. Затем чья-то рука раздвинула тулуп, и я увидел лица удивленно смотрящих на меня незнакомых людей.

Когда меня посадили, взгляд упал на дядю Армана и дядю Харсана. Они сидели, как-то неестественно наклонившись на бок, полуобняв друг друга руками за плечи. На них лежал снег, но лица были открытыми. Удивился: почему они не двигаются и ничего не говорят мне? И глаза какие-то застывшие. В испуге крикнул: «Көке!». Но он по-прежнему молчал, глядя на меня широко открытыми глазами. И тут мой слух словно кинжалом резанули чьи-то слова: «Они замерзли. Они мертвы». Я бросился к ним, схватил за руки, но они были твердыми, как лед.

Закончив это печальное повествование, Арман-Харсан ата надолго замолчал, перебирая палкой уже затухающие в печи угли. Показалось, что на его лице прибавилось морщин. Никто из нас не решался нарушить это молчание. Но это сделал он сам:

- Вот так, два названых брата – казах Арман и дунганин Харсан ценой собственных жизней спасли меня от верной смерти. Ведь они были молоды и полны сил. После этого случая мой отец, собрав всех односельчан - и дунган, и казахов, заявил, что отныне его сын Сабит будет носить другое имя – Арман-Харсан. Вот это и есть, дети, ответ на ваш вопрос.

Как-то, в очередной раз, словно мотыльки на свет, слетевшись к очагу деда Арман-Харсана, мы узнали и о том, почему он один. И эта история оказалась не менее печальной. В молодости он женился на настоящей красавице. И этой красавицей была дунганская девушка Зухра. Но прожили они недолго – всего полтора года. Даже детей не успели нажить. Она утонула, спасая двух мальчиков в озере близ села. Кстати, один из спасенных оказался сыном Армана и двоюродным братом Армана-Харсана. Вот такой вот рок судьбы.

Благодаря этому человеку с необычным именем я еще в детстве узнал, кто такие дунгане. А потом уже, по жизни, дважды тесно соприкасался с представителями этого уникального этноса. В первом случае это был мой студенческий друг Кемар Машанло. Замечательный, почти кристально чистый юноша. Всегда удивлялся его необыкновенной простоте, скромности, граничащей со стыдливостью, честности и порядочности. Как не из мира сего. Кстати, сегодня Кемар работает в информагентстве КазТАГ.

Другим таким человеком стал Ибрагим Сализович Дифу. Когда я приехал в Талды-Курган и стал корреспондентом областной газеты, он занимал должность начальника областного управления лесного хозяйства. Как журналист, я часто общался с ним. Со временем, несмотря на разницу в возрасте, сдружились, стали близкими. Я запомнил его не просто как талантливого руководителя, но и как прекрасного человека. К сожалению, судьба его сложилась трагично. В начале 80-х в аварии у него погибла супруга Мария, которую накануне назначили директором Талды-Курганского юридического техникума. А через несколько лет скончался он сам, от тяжелой болезни.

Эта история, которую поведал нам в свое время Арман-Харсан ата, весьма поучительна. Она заставляет задуматься о многом. К сожалению, выстраивая свои отношения друг с другом, мы, в первую очередь, руководствуемся некими меркантильными интересами, ориентируемся на национальность, род, племя, социальное положение и прочие факторы. Поэтому при первом же испытании они, эти отношения, рассыпаются, как карточный домик. Узы же братства, основанные на человеческом начале, ничем не разорвать. Если людей объединяют самые лучшие добродетели: разум, вера, совесть, порядочность, честность, любовь, уважение, доброта, сострадание, то их отношения всегда будут оставаться незыблемыми. В этом случае они готовы не просто на благородные поступки, но и даже принести себя в жертву. Как это было в нашем случае. Как это сделали названые братья - казах Арман и дунганин Харсан. Или дунганская девушка Зухра. И национальность здесь не имеет абсолютно никакого значения.

Атсалим Идигов,

Член Ассамблеи народа Казахстана

Возврат к списку